Бирмингемец Джефф Линн всегда отличался упорством. Даже когда после трёх лет бесплодных попыток добиться успеха в составе группы IDLE RACE он отказался от этой затеи в пользу ещё более сомнительной идеи создания странного гибрида рока и классики, он верил в себя, в свои силы и в то, что этот проект приведёт его к цели – идеальной музыке и идеальному звучанию. Ведь идеальная музыка существует вне стилей. И Линн шёл по своему пути дальше. И следующим этапом на этом пути стали THE ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA.
История ELO – это история решительности и упорства двух его основателей – Линна и Вуда (Roy Wood. – Ред.), готовых ради реализации своих творческих идей пожертвовать собственным благополучием и успехом в составе группы THE MOVE. И хотя идея создания ОРКЕСТРА ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО СВЕТА целиком на совести безумного гения Роя Вуда, очевидно, что без рассудительности, мастерства и таланта Джеффа Линна ОРКЕСТР вряд ли смог бы появиться на свет. Однако к началу 71-го года будущее нового проекта и его первого альбома было туманным. Слишком много трудностей стояло на пути энтузиастов симфо-рока…
БЕЗЫМЯННЫЙ ПЛОД МУЧИТЕЛЬНЫХ ТРУДОВ
Работа над первым диском ELO затягивалась…Линну и Вуду удалось наконец привлечь к записи единственного профессионального скрипача – Стива Вулэма (Steve Woolam), а также талантливого духовика Билла Ханта (Bill Hunt). С их помощью альбом (спустя год после начала работы!) был закончен. В качестве пробного шара было решено выпустить сингл с песней «10538 Overture». И сингл вышел на 9-е место в чарте! Этот успех открыл дорогу первому, безымянному альбому ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA, который вышел в Британии в декабре 71-го года. Рецензии были восторженные. «У вас получилось, Рой Вуд, действительно получилось на этот раз! Великолепный, очаровательный альбом!» – писала газета «Melody Maker» (нужно сказать, что имя Линна ещё не было так популярно у слушающей публики и вся заслуга приписывалась в основном Вуду). Но альбом был достоин этих восторгов. Проникнутый тревожной, мрачной, почти средневековой атмосферой, он наполнен тяжёлыми струнными «запилами», которые контрастируют с красивыми акустическими пассажами. Наверное, островком света в этом мрачном царстве можно назвать светлую «Mr. Radio» Линна, единственный номер, в котором уже можно узнать будущих ELO.
Дебютный альбом был также издан и в Америке. Этому событию предшествовала любопытная история. Кто-то из руководства фирмы United Artists, которая должна была выпустить диск в Штатах, обратился с просьбой к секретарше позвонить в Британию и узнать, как же всё-таки называется первый альбом этой непонятной английской группы. Секретарша позвонила, но не смогла никого застать и, уходя домой, честно оставила после себя записку: «No answer» (Не отвечают). Догадливые боссы решили, что это и есть название альбома и выпустили его под этим заголовком. Интересно, что даже теперь, когда выяснилось, что названия у дебютного альбома вовсе нет, американские тиражи альбома по-прежнему выходят под названием «No Answer». Видимо, из принципа. Кстати, в Америке альбом дотянул до 196-го места в чарте.
Итак, дебют был записан, выпущен и хорошо принят. Казалось, главная проблема ELO решена и все трудности позади. Но тут музыканты становятся перед новым препятствием – любая группа должна выступать «живьём»! Такого же мнения придерживался и британский лэйбл Harvest, с которым у Линна и Вуда был контракт. Что было делать оркестру, который существовал к этому моменту только на плёнке в виде многократно наложенных партий инструментов?! Рою и Джеффу оставалось только назначить сроки и торжественно пообещать, что к этому моменту группа будет готова к выступлениям. Они дали объявления в газетах и стали ждать результатов. Но их не было. Никто из классических музыкантов не решался присоедниться к странному рок-проекту. Ведь подобный синтез рока и классики для многих оставался явлением непонятным. Линн с Вудом продолжали делать хорошую мину при плохой игре и обещать, что все будет устроено в срок.
МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ ОРКЕСТРА
Но музыканты наконец начали приходить. Первым виолончелистом стал 17-летний Хью МакДауэлл (Hugh McDowell), которого исключили из музыкальной академии. Причина была в том, что молодой Хью хотел играть Бетховена по-своему. Преподаватель был не согласен, и Хью, отстаивая свои музыкальные принципы, послал преподавателя на четыре английские буквы, в результате чего и был исключён. Линн с Вудом такую принципиальность оценили и взяли горячего юношу в группу. Также одним из первых пришёл мультиинструменталист Ричард Танди, уже имевшый опыт общения с Линном и Вудом. Сначала он был принят на роль басиста. Потом появились скрипач Уилф Гибсон (Wilf Gibson) и виолончелист Энди Крейг (Andy Craig). Вместе с Биллом Хантом и Бевом Бивеном они образовали первый состав THE ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA. Начались долгие репетиции – мучительные попытки воспроизвести всей группой звучание первой пластинки. Никто не знал, как добиться гармоничного звучания рок-группы и струнной секции. Начало первого тура снова пришлось отложить. Но Линн с Вудом не собирались сдаваться – благодаря их усилиям и энтузиазму, группа, кажется, была готова к концертам, и дата первого живого выступления определилась. Это случилось в апреле 1972-го года в одном из лондонских клубов. Когда музыканты вышли на сцену, удивлению публики не было предела, – никто никогда не видел на сцене настоящую струнную секцию в составе рок-группы. Зазвучали струнные, и концерт начался. Тут же вступили электрогитары и ударные и мгновенно заглушили своим грохотом все струнные. Заиграла валторна и своим пронзительным звучанием довершила сей звуковой кошмар. Это был настоящий провал! Но музыкантам не стоило сильно расстраиваться – на их первый концерт пришло только 17 человек! В другой раз – вообще только восемь слушателей, на одного больше, чем музыкантов в группе. И это после многотысячных аудиторий THE MOVE! Проблема гармоничного звучания струнных и рок-группы так и не была решена до самого окончания первого тура. Это неудивительно, ведь подобный опыт был едва ли не первым в истории музыки. Необходимого для этого технического оборудования ещё просто не существовало. Настройка перед каждым номером во время концерта занимала едва ли не больше времени, чем сам номер. Непременным пунктом подготовки к каждому выступлению стал поход идейных вдохновителей – Линна и Вуда – в ближайший паб, для того чтобы выйти на публику с таким концертом требовалось мужество.
Тем временем история THE MOVE подошла к своему официальному концу. 3 мая 1972-го года Линн, Вуд и Бивен последний раз выступили под старым добрым именем в телепередаче «Top of the Pops», исполнив песню «California Man», записанную на последнем сингле THE MOVE. Вечером того же дня они давали очередной концерт в составе ELO. В июне сингл уже несуществующей группы с песней «California Man» вышел на 7-е место в британском чарте. ELO тем временем продолжали борьбу с пустыми залами, техникой, ужасным звуком, а также с самими собой.
СЕНСАЦИОННОЕ ЗАЯВЛЕНИЕ РОЯ ВУДА
К середине 72-го года концертное звучание было не единственной и, может быть, даже не главной проблемой группы. В истории ELO наступает ещё один поворотный момент: в мае 1972-го года Рой Вуд делает сенсационное заявление о своём уходе из группы. И по сей день этот шаг Вуда представляется странным и малопонятным. Отказаться от своего детища в тот момент, когда долгие усилия наконец начали приносить первые плоды…ради чего? Многие годы спустя по-прежнему нет ясности в неожиданном, даже для самого Линна, уходе Роя Вуда из ELO. По воспоминаниям Бивена, Вуд даже не предупредил об этом музыкантов. Но если обратиться к его же рассказам о частых спорах Вуда и Линна: что должно звучать громче – виолончель Вуда или гитара Линна, ситуация становится более ясной и даже банальной. Очевидно, что два ярко выраженных лидера, две творческие индивидуальности, такие как Джефф Линн и Рой Вуд, просто не могли долго существовать в одной группе. Позднее музыканты будут объяснять ситуацию собственной неуступчивостью, горячностью и нежеланием идти на компромисс. Скорее всего, Вуда такая совместная работа устраивала в меньшей степени, но он, будучи человеком очень мягким и великодушным, не стал решать свои проблемы за счёт других и покинул группу сам. Выставить же из команды Линна он просто никогда бы не смог. Вероятна и другая причина разрыва: Вуд чувствовал, что направление, в котором развиваются ELO, не совсем «его». Покинув ELO, Вуд организовал WIZZARD, группу, игравшую тоже весьма навороченную, однако, значительно более легкомысленную и менее претенциозную музыку. И тут же, как будто по мановению дирижёрской палочки, всё внимание публики переключилось с ELO на WIZZARD. В том же 72-м Вуд сразу «выстрелил» в британскую «десятку» своим первым синглом, пока Линн всё ещё пытался собрать ELO в кучу. Британская публика по-прежнему не желала принимать Линна всерьёз.
ДЖЕФФ ЛИНН НЕ СДАЁТСЯ
Итак, что же предпринимал в это время Джефф Линн? Он не собирался сдаваться и набирал новых музыкантов (Ведь Вуд, уходя, забрал МакДауэлла и Ханта с собой, Энди Крейг также ушёл). Были набраны виолончелисты Майк Эдвардс (Mike Edwards) и Колин Уокер (Colin Walker). Линн также решил, что в звучание группы надо вводить новинку тех времён – синтезатор Moog. Но играть на нём никто не умел.. Инициативу взял на себя Ричард Танди, игравший на басу. «Я научусь!» – сказал Ричард и научился! На освободившуюся роль бас-гитариста был взят Майкл де Альбукерк (Michael d’Albuquerque). Менеджер группы Дон Арден (Don Arden) раздобыл новейшие по тем временам звукосниматели Barkus Berry , которые, установленныее на скрипку и виолончели, позволили наконец струнной секции звучать в гармонии с рок-инструментами. Велась активная работа над «живым» звучанием. Так буквально на пустом месте и голом энтузиазме рождалось новое звучание группы. Дебют последнего состава состоялся на фестивале в Реддинге в августе 72-го, и хотя принимали ELO всё ещё скромно, они уже могли не стыдиться своего звучания.
К концу 72-го был наконец закончен второй альбом, работа над которым начиналась ещё с Роем Вудом. Этот диск, носящий скромное название «ELO 2», вышел в марте 1973-го года. Судя по музыке альбома, Линн решил продолжать направление, заданное первым диском группы. Очень тяжёлые, громоздкие, помпезные и продолжительные композиции звучат так, будто Линн решил дойти до предела своих возможностей, чтобы проверить, насколько серьёзную и прогрессивную музыку он способен сочинять. Как же сильно это отличается от тех мелодичных песен, которые он записывал с IDLE RACE! Линн вспоминал, что в то время он просто поддался «прогрессивной» моде, которая оказывала влияние на многих музыкантов. «Зачем записывать номер продолжительностью пять минут, когда его можно растянуть на десять?» – примерно так рассуждал, по его собственным словам, Линн, о чём впоследствии жалел. Очевидно было, что Джефф играл не свою музыку на этом диске. Однако и эта работа содержит свои открытия. Во-первых, «Momma» – печальная, очень мелодичная композиция, возможно, более серьёзная, чем все псевдопрогрессивные нагромождения диска. Она напоминает об одном из главных талантов Линна – умении сочинять прекрасные мелодии. Другой номер более странен и значительно более известен. Это симфороковая (или рок-симфоническая?) обработка рок-н-ролльного стандарта Чака Берри (Chuck Berry) «Roll Over Beethoven». Соло струнной секции в середине песни задает прямо-таки рок-н-ролльный драйв! Этот номер был выбран Линном всего лишь от недостатка собственного материала. Когда дело дошло до записи, оказалось, что никто в группе не помнит толком слов великого рок-стандарта. Сразу вспомнили про магазин пластинок, который Бев Бивен открыл в Бирмингеме для обеспечения чёрной старости, и позвонили туда. Кто-то из продавцов нашёл пластинку с записью Чака Берри, поставил её и начал на слух диктовать в трубку слова. То ли со слухом у него были проблемы, то ли междугородная связь в Британии подкачала – одним словом, текст, исполненный Джеффом, в итоге содержал много нового и интересного для слушателя, знакомого с оригинальной версией. Однако никого это не волновало! Выпущенный на сингле, этот номер стал первым хитом нового состава ELO (№5 в Британии) и помог им начать обретать уверенность в своих силах. Впоследствии ELO всегда будут завершать свои концерты именно этой песней.
ЧТО НА ПОВЕСТКЕ ТРЕТЬЕГО ДНЯ?
Альбом «ELO 2» показал, по сути, ошибочность выбранного Линном направления. Нужно было работать над новым, своим собственным стилем. В 1973-м году группа продолжает выступления по полупустым залам в Англии и Европе и записывает свой третий диск с символическим названием «On the Third Day». Действительно, Линн, как Демиург, продолжал творение собственного звучания. «On the Third Day» разительно отличается от своего предшественника. Струнная секция не скрежещет теперь тяжеленными запилами, а выводит красивые гармонические партии; атональное, отрывистое звучание фортепиано сменилось плавными «линиями» синтезатора Moog, а сами композиции стали значительно мелодичнее, не утратив своей «прогрессивности». Альбом можно разделить на две логические части – две стороны пластинки. Первая сторона – практически законченное концептуальное произведение. Это рок-сюита с довольно загадочным смыслом, имеющим некоторое отношение к истории сотворения мира. По настроению она достаточно мрачна. Вторая сторона, напротив, окрашена в более светлые тона и состоит из разрозненных и очень непохожих друг на друга композиций. И каждая из них по-своему прекрасна! Быстро, энергично и в то же время очень изящно звучит инструментал «Daybreake». Далее следует великолепная «Showdown», которую отметил ещё Джон Леннон (John Lennon). Он сделал это не без обычной для себя иронии, назвав ELO «сыном Битлз». Мощная «Ma-Ma-Ma Belle» – одна из самых ярких вещей диска с тяжеленным риффом, играемым в унисон со струнными и перегруженной гитарой; за ней следует быстрая «Dreaming of 4000» и великолепный финал – симфороковая версия григовской «Пещеры горного короля» с увесистыми ударными Бивена и скоростным соло Гибсона. На альбоме отметился даже старый друг и поклонник Линна – Марк Болан (Marc Bolan), сыгравший в двух песнях. В итоге всего этого – диск, демонстрирующий явный прогресс группы, альбом, ставший классикой ранних ELO.
ОРКЕСТР В НОВОМ СВЕТЕ
Однако выход третьего альбома не смог выправить ситуацию с популярностью группы в Англии. Не видя успеха в Старом Свете, ELO (а точнее их менеджер Дон Арден) решились попробовать себя в Америке. Это был очень рискованный шаг. Ведь даже самые популярные британские команды того времени – T.REX, SLADE, SWEET – так и не смогли привлечь к себе внимание американцев, а если вспомнить о том, что в Штатах о группе THE MOVE, из которой ELO выросли, вообще слыхом не слыхивали, то этот шаг кажется вообще безрассудством. Тем не менее группа отважилась на риск. В июне 1973-го в городе Сан-Диего состоялся первый концерт ELO, обозначенных на афише, как «специальные гости из Англии». После нескольких концертов они были замечены американской прессой, после ещё нескольких – приглашены на телевидение, где их окрестили «английскими парнями с большими скрипками». На концертах количество публики значительно прибывало. Кричащие девушки, вызовы на «бис», оглушающие аплодисменты – всё это ELO наблюдали впервые. К концу их американского путешествия стало ясно, тур удался.
В чём же была причина американского успеха ELO и невысокой их популярности в Британии? И это притом, что на родине они уже пользовались всенародным уважением в составе THE MOVE. Парадоксально, но факт – именно популярность THE MOVE мешала ELO. Для среднего британского слушателя THE MOVE были достаточно легковесной группой, игравшей не самую сложную музыку, чего нельзя было сказать об экспериментальных ELO. По этой причине сравнение двух коллективов для тех, кто привык к THE MOVE, оказалось не в пользу ELO. Но для американцев группа Джеффа Линна была абсолютно новым явлением. Ни на что не похожее звучание, странный образ рок-музыкантов с виолончелями – для американцев в этом был определённый элемент экзотики, который привлекал внимание. Впрочем, это лишь одна из точек зрения, которую высказывали сами музыканты.
Возвращение в Англию, с её холодным отношением и скромными залами не могло поколебать упорство Джеффа Линна. Он продолжал работать над звучанием группы и постепенно приводил его к тому идеальному образу, который, судя по всему, был в его голове с самого начала. Для ОРКЕСТРА ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО СВЕТА следующим шагом в этом направлении стала совместная работа с настоящим классическим оркестром.
Ещё с ранних бирмингемских лет Линн был знаком с Льюисом Кларком (Louis Clark) – музыкантом, который в конце 60-х решил забросить свою любительскую рок-группу и получить классическое музыкальное образование. К тому моменту, когда ELO собрались работать над четвёртым альбомом, Кларк только закончил училище. Он был именно тем человеком, который мог помочь Линну, не имевшему классического образования, облечь свои грандиозные идеи в музыкальную форму. Джефф был потрясён, когда впервые услышал свои мелодии в исполнении настоящего оркестра. Он понял: это то направление, в котором нужно работать. Почти до самого распада группы Линн будет продолжать сотрудничество с Кларком. То самое «фирменное» звучание ELO во многом – его заслуга. Неизвестно, что появилось раньше – идея нового альбома или идея работы с оркестром, но для первого совместного опыта он решил подготовить нечто новое для себя – первое концептуальное произведение «Eldorado». Выход на новый уровень звучания стал также выходом на новый творческий уровень Линна-автора. Работа в студии продлилась почти половину 74-го года. При этом процесс написания текстов к альбому занял у Линна значительно меньше времени, – по словам Бева Бивена, тексты были написаны Джеффом всего за неделю, причём едва ли не в последнюю очередь. Правда, есть все основания полагать, что работа над этими текстами началась значительно раньше. Но четвертый альбом ELO – не просто замечательное сочетание слов и музыки, а один из лучших (если не лучший) альбомов ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA, заслуживающий более пристального внимания.
ЭЛЬДОРАДО
Эльдорадо – это страна мечты, страна радужных образов, «закрытых глаз» (цитируя строчку одной из песен диска), в которую любит путешествовать главный герой этого концептуального произведения. Вы ставите диск, и симфония-путешествие начинается. Начинается, как и положено любой уважающей себя симфонии, с увертюры. В ней мы слышим загадочный голос, представляющий нам главного персонажа. «Мечтатель, ни на что не годный чудак / На высоком холме … в Эльдорадо…» Этот высокий холм вызывает ассоциации с другим классическим персонажем – битловским «Чудаком на холме» (Fool On The Hill), тем самым, который, никем не слышимый, ведёт свой разговор на тысячу голосов, никого вокруг не замечая и никогда не выказывая своих чувств. И «Эльдорадо» – история этого чудака, но история, рассказанная совсем другим человеком и потому использующая маккартниевскую классику как некую точку отсчёта, а может, всего лишь как одну из множества ассоциаций в хитросплетениях видений и образов.
После величественной увертюры, своим пафосом слегка напоминающей музыку кинофильмов 30-х годов, звучит первый номер альбома «Can't Get It Out of My Head». Путешествие в Эльдорадо начинается с видения. Видение, которое рисует первая песня, – дочь океана, прекрасная царица снов нашего чудака, образ фантастической и притягательной страны. Видение Эльдорадо как первый мистический, почти религиозный опыт, один раз познав который уже невозможно вернуться к старой жизни. «Весь мой старый мир умер, /И я не могу выбросить это из головы…» И песня эта – одна из самых печальных на альбоме, ведь видение уходит, а реальный мир остаётся и кажется совсем уж серым и безжизненным. Но Эльдорадо обладает весьма притягательной силой, и скоро главный герой вновь оказывается в этой стране, наблюдая прекрасные картины и переживая удивительные приключения. Эту страну Линн рисует самыми яркими красками имеющейся у него музыкальной палитры. Теперь в его распоряжении не только группа из семи талантливых музыкантов, но вместе с ней целый симфонический оркестр и даже хор. Всё это даёт автору совершенно новые возможности. Песня «Boy Blue» и номер «Poor Boy», звучащий как её реприза, – одни из самых удивительных образцов синтеза рок-музыки и классического звучания. Достичь подобного эффекта раньше не удавалось ни Линну, ни, возможно, другим авторам. Из гармонии звучания классических и рок-инструментов рождается другое Эльдорадо – прекрасная и светлая музыка Джеффа Линна – Эльдорадо звука.
Но радужные видения сменяются тягостными, почти безумными образами. Одна из самых загадочных песен на альбоме – «Mr.Kingdom». Мрачная, вязкая, тягучая, почти затягивающая своим монотонным звучанием, а также темой сумасшествия, эта музыка вызывает ассоциации с битловской «I'm the Walrus». Кто он – Мистер Царство, к которому обращается чудак с мольбой о помощи, о спасении из этого мира в прекрасную страну Эльдорадо? Не Небесное ли Царство можно вспомнить в эту минуту? Но нет, для линновского чудака не существует Царствия Небесного, ведь «Никогда не увидеть тем, кто умер, /Лучей солнца, светящего в окошко», и лишь «Покидаешь ты один мир, уже другой ожидает тебя», а в том, другом, уже никогда не быть этим простым радостям. Размышление над тем, какие сны приносит смерть, вызывает в памяти образ одного из самых известных героев Шекспира. Гамлетовская строчка «уснуть и видеть сны», также звучащая в песне, имеет для нашего героя чёткое, определённое тождество – Эльдорадо. Но Мистер Царство не приносит спасение чудаку, приходит лишь новая волна одиночества, как холодный душ, окатывающая его после очередного возвращения в безликую комнату. Но видения возвращаются. Образ прекрасной леди – царицы его снов, неожиданно превращается в навязчивый кошмар. Затем следует ещё одно видение – самое гротескное, полное английского абсурда и тонкой иронии, так характерной для Линна. Но за почти комическими образами матросов корабля-призрака, распевающих Роллингов и Коэна, не зная слов («поэтому я решил, что они иностранцы»!), таится кое-что посерьёзней, и обращение «доктор, позвольте я их научу» предполагает более драматическую развязку. Происходит эта развязка или нет, понять уже невозможно, ведь сны и реальность уже смешались и, кажется, стали, наконец, нераздельны.
Но в этот момент наступает ещё один день, похожий на тысячи других, и приносит с собой конец этой печальной истории. Хотя даже историей «Эльдорадо» назвать нельзя – это скорее галерея, череда снов, или грёз наяву, или снов, стремящихся стать явью. Но явью им так и не стать – материальное начало альбома и его автора перевешивает, и главный герой так и остаётся запертым в сером мире похожих дней и пустынных коридоров, веря, почти зная, что однажды, он уйдёт наконец в свой дивный мир и не вернется оттуда, со своего холма, не вернётся из своей мечты, протяжённостью в вечность, из Эльдорадо.
Все это – лишь один из вариантов толкования произведения Джеффа Линна. Об «Эльдорадо» можно много рассуждать, но лучше – просто послушать его. Как настоящее произведение искусства, оно многозначно и не даёт ответы сразу, а, возможно, несёт свой ответ для каждого, кто захочет вслушаться и вдуматься.
ТАЙНА ЗЕЛЁНЫХ РУК
К августу 74-го года кропотливая работа над диском была наконец закончена. Оставалось только подобрать для него обложку. К решению столь ответственной задачи привлекли некоего американского художника. И вскоре искомый образ был найден. Юная дочь менеджера Дона Ардена – Шэрон (Sharon Arden) позвонила из Штатов в Англию и радостно сообщила о том, что у их альбома теперь есть обложка. «Просто загляденье, глаз не оторвать! Я даже повесила её на стенку!» – поведала Шэрон заинтригованному Бивену. Когда же музыканты увидели предмет её восторга, то долго не могли прийти в себя от удивления – на обложке загадочные зелёные руки тянулись к сияющим красным туфелькам. «Ну и что это за ерунда?» – спросил Линн дочку своего менеджера. Шэрон выглядела сбитой с толку. «Так вы не знаете?» Линн совершенно честно ответил, что не знает. «Это же из "Волшебника страны Оз"!» – сказала Шерон, удивлённая столь вопиющей неосведомлённостью Линна в области классики американского кинематографа. Обложка, действительно, представляла собой кадр из очень любимого американцами старого фильма с Джуди Гарленд (Judy Garland) в главной роли. Какой-то знаток загадочной американской души предположил, что американцы должны непременно полюбить альбом в конверте с кадром из любимого американского фильма. Этот аргумент оказался убедительным для ELO, ориентированных в то время на покорение сердец американской публики, и в октябре 74-го альбом был выпущен в легендарной теперь обложке с красными туфельками. На конверте стояла гордая надпись «Eldorado A Symphony by THE ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA», а Шэрон Арден впоследствии ещё раз доказала свою любовь ко всему, что имеет отношение к стране Оз, выйдя замуж за одного знаменитого бирмингемца по фамилии Осборн.
Американцы действительно приняли альбом восторженно (неужели обложка сработала?), – альбом получил множество лестных отзывов, достиг 16-й строчки американского чарта, принеся группе её первый золотой диск в Штатах. В родной же Англии диск вообще в чарты не попал (впрочем, как и предыдущий альбом). Английская пресса снова писала критические отзывы о концертах группы, называя её «группой синглов». Интересно, что такую критику в адрес ELO не мог стерпеть не кто иной, как Рой Вуд, написавший по этому поводу открытое письмо «Melody Maker», в котором призывал критиков «прочистить свои чертовы уши и послушать "Эльдорадо"».
ИЗ ЭЛЬДОРАДО – В МЮНХЕН!
«Эльдорадо» стал историческим альбомом для ELO. Его влияние на дальнейшую историю группы оказалось значительным. Теперь Линн и компания более чётко понимали, что им нужно делать и в каком направлении двигаться. Это также понимал их менеджер Дон Арден. Америка оказалась очень благосклонной к группе, и это надо было использовать. К этому моменту в ELO произошли серьёзные изменения кадрового состава. Уже к моменту записи «Eldorado» в группе на место ушедшего Уилфа Гибсона был принят скрипач Мик Камински (Mik Kaminski), невысокий и застенчивый молодой человек. Рассказывают, что на прослушивании, кроме скромного Мика, был также другой скрипач, который играл со скоростью, наверное, тысячу нот в секунду. «Главное – чтобы человек был хороший!» – решили музыканты и выбрали Каминского. Мик покорил всех своей любовью к картам, выпивке, а также удивительной скрипкой синего цвета. Экстравагантный виолончелист Майк Эдвардс, уйдя в буддизм, ушёл заодно и из группы, и был заменён слегка женоподобным Мэлвином Гейлом (Melvyn Gale). Покинул ELO также басист д'Альбукерк. Его место занял Майкл Граукатт (Michael Groucutt) по прозвищу «Келли». Кроме достойной игры на бас-гитаре, Келли отличался очень живым характером, а также очень недурными вокальными данными. Настолько недурными, что на концертах Келли даже исполнял некоторые наиболее сложные лид-вокальные партии вместо Линна (например в песне «Eldorado»). Высокий голос Келли прекрасно гармонировал с Джеффом. Из группы Роя Вуда (дела в которой к этому моменту шли неважно) вернулся буйный виолончелист Хью МакДауэлл. Таким образом, сформировался наиболее стабильный, «классический» состав ELO, который просуществует до 1979-го года.
Ещё одна перемена касалась студии звукозаписи. Подобно многим английским музыкантам, ELO, спасаясь от налогового бремени, перестали работать в родной Англии. Теперь их пристанищем сделались мюнхенские студии Musicland. Ещё одной причной бегства стал печальный опыт работы с английскими оркестрами, музыканты которых весьма формально относились к своему делу, работая «от звонка до звонка». Английские оркестранты могли, как по команде, прекратить играть в середине дубля, если в этот момент наступало шесть часов вечера и заканчивался их рабочий день. Например, в конце песни «Nobody's Child» из альбома «Eldorado» можно слышать, как контрабасист складывает свой инструмент и уходит, только потому что его партия в этой песне уже закончилась! Мюнхенский оркестр отличался менее формальным подходом и с пониманием относился ко всем странным идеям Джеффа Линна и Льюиса Кларка, который, как и раньше, отвечал за оркестровки. В мюнхенских студиях Линна ждало ещё одно открытие – очень талантливый штатный инженер Райнхард Мак (Reinhardt Mack), известный всем просто как «Мак». На долгое время Мак становится главным помощником Линна в его работе со звуком. Вместе с обновлённой командой, а также новой студией Линн был готов совершенствовать музыку ELO. В истории группы начинался новый этап.
КАК «ЗЛАЯ ЖЕНЩИНА» ПОКОРИЛА АМЕРИКУ,
А МИК КАМИНСКИ НЕУДАЧНО ПРЫГНУЛ
Летом 1975-го года в Мюнхене группа приступает к записи своего пятого альбома, который вскоре получит название «Face The Music». Безусловно, состязаться с предыдущим диском было непросто. Однако Линн принимает мудрое решение не соперничать с самим собой и пробует сделать что-то в другом роде. В противовес претенциозному «Eldorado», «Face The Music» звучит очень просто и искренне. Это уже не рок-симфония, а попытка двинуться в направлении «обычной» рок-музыки. С фирменными ингредиентами в виде струнных, конечно же. Гитар, ударных и клавишных стало больше, они уже явно выделяются из оркестровки, а не растворяются в ней. Однако общее настроение диска совсем не роковое. Очень плавное и спокойное течение альбома лишь изредка прерывается «всплесками» вроде энергичного номера «Poker». После грандиозного «Eldorado» этот почти домашний альбом кажется шагом назад, однако тихие и непритязательные номера тоже имеют своё очарование, если вслушаться в них повнимательнее. Сам диск является скорее переходным – поиском нового гармонического звучания классики и рока.
«Face The Music», выпущенный в конце 75-го года, поднялся до 8-й строчки чартов в Америке, в Британии же снова прошёл незамеченным. Вскоре быстрый номер альбома под названием «Evil Woman» был выпущен синглом. Интересно, что эта песня, наверное самая известная на всем альбоме, была написана и записана в последний момент. На запись в Мюнхене оставался всего день, а одной песни не хватало. Линн приехал в студию рано утром и к моменту, когда появились остальные музыканты, у него уже была готовая песня, которую оставалось только записать. Сингл с «Evil Woman» стал хитом в Штатах и, что не менее важно, в Англии, где до этого у Линновских ELO был только один «хит» «Roll Over Beethoven». Со своей легковесной аранжировкой и запоминающимся (если не сказать, привязчивым) припевом песня гораздо ближе к поп-музыке, нежели к року, однако это было именно то, что нужно среднестатистическому слушателю. Теперь американская публика была готова к новому туру ELO – интерес американцев после выхода нового альбома и сингла вырос значительно. Группа так же готовилась. Менеджер Дон Арден активно работал над новым, «космическим» имиджем группы. Для американского тура 76-го года он придумал специальное сценическое оборудование – прозрачные движущиеся платформы, на которых должны были стоять музыканты во время концерта, таким образом, у потрясённого зрителя создавалось бы впечатление, что «оркестранты» парят в воздухе. Для пущего эффекта находчивый менеджер предложил музыкантам прыгать с платформы на платформу. Мик Камински первым решился попробовать этот трюк во время репетиции. Несчастный скрипач, однако, не рассчитал с траекторией и, не дотянув до ближайшей платформы, рухнул прямо на сцену. Мик отделался огромным синяком под глазом, который изрядно испортил его «товарный» концертный вид. В результате движущиеся платформы заменили огромными лазерными лучами. Второй американский тур ELO оказался ещё успешнее предыдущего. Всё было на высоте – великолепная музыка, прекрасное звучание и эффектное сценическое оформление, специально для тех, кто любит, чтобы было красиво.
НОВЫЙ МИРОВОЙ РЕКОРД
Но Линн никогда не испытывал большого энтузиазма, когда дело касалось разнообразных концертных «наворотов», да и вообще самих концертов. Очевидно, его главным желанием было поскорее приступить к записи нового альбома ELO. Линн вместе с группой вернулся в мюнхенскую студию летом 1976 года, и работа началась. Результатом этих трудов стал диск «A New World Record», выпущенный в октябре того же года. Звучание альбома в целом схоже с «Face The Music», однако заметен прогресс, – здесь Линн наконец реализовал свою идею записать настоящий рок-альбом с использованием струнных инструментов. Действительно, «A New World Record» звучит мощнее, энергичнее и ярче, чем предыдущий диск. Альбом начинается с величественного оркестрового вступления. Печальное спокойствие нарушается тревожным, медленно нарастающим звучанием струнных. Эта тревога, достигая максимума, будто переливается через край, и в этот момент музыка неожиданно переходит в мажорную тональность и разрешается красивым и уверенным гитарным риффом песни «Tightrope» – это ELECTRIC LIGHT ORCHESTRA во всём своём великолепии! И это эффектное начало под стать остальным номерам альбома. К примеру, такой гармонии в звучании струнных и электрогитары, как в песне «Do Ya», Линн в своих предыдущих работах ещё не достигал. Сравнивая эту версию с оригиналом, записанным Линном на сингле THE MOVE в 1971-м году, понимаешь, какой большой путь проделал автор за это время. На место живости и непосредственности пришли глубина и максимальная отшлифованность звучания. При этом песня ничуть не утратила своего драйва. Еще один номер, который воскрешает воспоминания о старых временах – симфо-рок-н-ролл «Rockaria!». Он вызывает ассоциации с версией «Roll Over Beethoven» из второго альбома ELO. Однако если на записи 72-го года струнные и рок-группа существуют как бы отдельно друг от друга, то здесь ОРКЕСТР ЭЛЕКТРИЧЕСКОГО СВЕТА звучит как единая группа, создавая многоцветное и объёмное звуковое пространство, в котором нет никаких «дыр» и провалов.
Более спокойные номера на диске также заслуживают отдельного внимания. Чего стоит только «Telephone Line» – одна из самых прекрасных баллад, написанных Линном! Как это ни удивительно, «Telephone Line» едва ли не первый опыт любовной лирики Джеффа, который обычно не стремился к написанию песен на «личную» тематику. Авторский талант Линна и его тонкая ирония не позволяют тексту этой песни впасть в банальность, а красоте мелодии мог бы позавидовать и Пол Маккартни (Paul McCartney). Многие песни на диске вызывают ассоциации с THE BEATLES. Особенно выделяется печальная «Shangri-La», закрывающая альбом, с её припевом: «Моя Шангри-Ла ушла, затихая, как THE BEATLES в “Hey Jude”». Вместе с продолжительной кодой, украшенной звучанием оркестра и хора, песня является достойной концовкой этого замечательного диска. Сочинительский уровень Линна заметно поднялся – это было очевидно.
На обложке альбома впервые появляется новый логотип ELO – аббревиатура в виде характерных вензелей, взятых в круг и радужное обрамление. Интересно, что более ранний вариант логотипа сильно напоминал торговую марку компании General Electric (GE), производящую, среди прочего, электрические лампочки, одна из которых стала другим символом группы (т.е., электрического света). Однако американская компания такой похожести стерпеть не могла и пригрозила судебным иском, если ОРКЕСТР не изменит свой логотип. Логотип пришлось слегка поменять, в результате чего он и приобрёл ту форму, которую мы видим на обложке «A New World Record».
Выход альбома сопровождала грандиозная рекламная кампания по обе стороны Атлантики. Но грандиозный успех альбома вряд ли можно объяснить одной рекламой. Достигнув 5-го места, альбом провел в американских чартах в общей сложности год, принеся ELO их первый платиновый диск. Суммарный объём продаж по всему миру составил пять миллионов копий. Это действительно был настоящий мировой рекорд для группы. Удивительно, но даже Британия начала поддаваться очарованию ELO. Выпущенный в Англии в октябре 76-го года, «A New World Record» начал свой медленный подъём в хит-параде, который продолжался почти полгода. В апреле 77-го диск достиг 6-го места и стал самым большим успехом ELO в своей стране на тот момент. Спустя десять лет после выпуска своей первой пластинки в составе IDLE RACE Джефф Линн наконец покорил Британию.
Автор: Михаил КУЗИЩЕВ
Комментарии